Седов георгий яковлевич что открыл. Капитан Седов - мифы и реальность

Имя: Георгий Седов (George Sedov)

Возраст: 36 лет

Место рождения: Седово

Место смерти: Остров Рудольфа

Деятельность: полярный исследователь, гидрограф

Семейное положение: был женат

Георгий Седов - биография

Именем Георгия Седова названы корабли, учебные заведения, улицы наших городов и многие географические объекты. При этом капитан даже не дошел до той точки северной широты, от которой другие покорители Северного полюса лишь начинали свой путь. Он погиб, пройдя всего лишь двести километров по направлению к полюсу, который к тому же уже давно был открыт другими.

Он лежит, привязанный к нартам. Обессиленные, голодные собаки тащат эти нарты к Северному полюсу. Седов при смерти и уже догадывается об этом, но отступать от намеченной цели не собирается. Сам он идти уже не может, поэтому нарты погоняют два его спутника, которые давно разуверились в благополучном исходе этой безумной экспедиции. До полюса еще несколько месяцев пути по снежной пустыне, а топливо и еда уже на исходе. Только сумасшедший в этих условиях продолжал бы путь вперед. Но все предложения повернуть назад жестко пресекаются капитаном.

Его спутники начинают подозревать, что он сошел с ума. В одной руке он судорожно сжимает компас, стрелка которого указывает строго на север, а в другой - револьвер, на случай, если матросы самовольно повернут к югу. Время от времени капитан теряет сознание, и тогда в головы его спутников закрадывается нехорошая мысль: тело капитана можно скормить собакам, а самим потом благополучно вернуться домой...

Примерно так описывают финал экспедиции Георгия Седова к Северному полюсу биографы, склонные к развенчанию мифов советской эпохи. Но что же произошло в феврале 1914 года под восемьдесят вторым градусом северной широты на самом деле? И почему Седов, а не другие «два капитана» - Георгий Брусилов и Владимир Русанов, арктические экспедиции которых стартовали одновременно с седовской, но имели еще более трагичные финалы, - остался в истории героем?

На второй вопрос ответить не сложно -главным фактором героизации Георгия Седова в советское время стало его пролетарское происхождение. Будущий полярник родился в бедной и многодетной семье на хуторе Кривая Коса (сегодня это поселок Седово), расположенном на берегу Азовского моря.

Отец Седова промышлял рыбной ловлей, привлекая к этому делу и малолетних сыновей. Мать подрабатывала прачкой у богатых селян. В семье кроме Георгия было еще восемь детей. По воспоминаниям Седова, их отец сильно пил, избивал жену, а иногда пропадал на годы. Чтобы прокормиться, детям приходилось просить милостыню по соседним селам и даже воровать.

До четырнадцати лет Седов был неграмотным. Этого факта, как и своего «низкого» происхождения, он никогда не стеснялся и даже указал его в автобиографии. Когда в Кривой Косе открылась церковно-приходская школа, Георгий упросил родителей разрешить ему учиться в ней и вскоре стал одним из лучших учеников и даже неофициальным помощником учителя.

Окончив с похвальным листом три класса школы за два года, шестнадцатилетний Георгий поступил на должность ключника в одну из местных контор, а вскоре стал приказчиком в крупном магазине, где получал неплохое жалованье: 10 рублей в месяц. Бывшие товарищи по играм смотрели на него с завистью. Но сам Седов понимал, что это только начало: «Прослужил я год, а на следующий мне прибавляют жалованья, родители мои в восторге. Но не тут-то было. Кое-что новое зародилось у меня в голове: хочу учиться, учиться и учиться».

От одного из капитанов, доставлявших в магазин груз соли, Седов узнал, что в Ростове-на-Дону существуют мореходные классы, в которых можно учиться бесплатно, нужно только несколько месяцев перед этим поработать матросом на корабле. Он поделился своими планами с родителями, но те наотрез отказались его отпустить «куда-то там босяковать». И вот майской ночью 1894 года Георгий, вытащив из родительского сундука свои документы, тайно бежит в Ростов, чтобы стать моряком.

Уже через два года он успешно сдает экзамен на штурмана каботажного плавания, еще через год получает диплом штурмана дальнего плавания. Теперь его главной целью становятся научные экспедиции. Но чтобы иметь возможность в них участвовать, нужно быть военным. И он отправляется в Севастополь, где поступает на военную службу. В 1901 году он экстерном сдает выпускные экзамены в петербургском Морском кадетском корпусе и весной 1902 года поступает на службу в Главное гидрографическое управление при Адмиралтействе. И почти сразу принимает участие в своей первой научной экспедиции в район Новой Земли. В следующем году - новое путешествие. Теперь уже в качестве помощника начальника экспедиции в район Карского моря.

Затем была Русско-японская война, во время которой Седов командовал миноноской в Амурском заливе. За участие в этой войне он получил орден Святого Станислава 3-й степени. В1908 году он изучал Каспийское море, в 1909-м - исследовал устье Колымы, а в 1910-м при его непосредственном участии был заложен поселок Ольгинский на Новой Земле. В этом же году по рекомендации Семенова-Тян-Шанского его принимают в Русское географическое общество.

Георгий Седов - биография личной жизни

В 1910 году Седов венчается и женится на Вере Валерьяновне Май-Маевской, любовью к которой проникнута каждая страница его будущих полярных дневников. Но тут наступает черная полоса в его столь блестящей до этого карьере. Сослуживцы всегда пренебрежительно относились к «этому выскочке ниоткуда». Седов шутил, что он чуть ли не единственный офицер во всем российском флоте, не имеющий дворянства. Пока он находится в экспедициях, этого не заметно, но стоит ему вернуться в столицу, и уколы сыплются буквально со всех сторон.

И, конечно же, ему, «деревенщине», не могут простить женитьбы на генеральской племяннице (жена Седова была племянницей генерала Май-Маевского, в будущем - видного деятеля Белого движения). В Адмиралтействе вокруг его персоны начинаются интриги и подковерные игры, в результате которых старшего лейтенанта Седова отстраняют от тщательно подготовленной им гидрографической экспедиции в малоисследованные восточные моря Арктики и отправляют в который раз на изученный вдоль и поперек Каспий, откуда он пишет жене:

«...Я под давлением несправедливости и обиды могу перестать владеть собой и что-нибудь сделаю такое> что тяжело отразится на нашей судьбе. Хотя всеми силами стараюсь дать место в себе благоразумию и парализовать навязчивые мысли об обиде... Мне теперь ходу не будет вовсе во флоте, хоть будь я золотой человек, а быть оскорбленным я не привык и обиду никому не спускаю».

И тогда Георгий Седов, движимый уязвленным самолюбием, ставит перед собой главную цель своей жизни: он решает идти на Северный полюс. Ничего, что там уже побывали американцы Фредерик Кук и Роберт Пири. Седов так формулирует свою задачу: открытие Северного полюса русским моряком.

В служебной записке, отправленной 9 марта 1912 года своему начальству в Главное гидрографическое управление, он пишет: «Мы докажем всему миру, что и русские способны на этот подвиг».

Седов непременно хотел отплыть летом 1912-го. Не исключено, что здесь были замешаны и прагматические резоны: в 1913 году будет отмечаться трехсотлетие дома Романовых. Российский флаг на Северном полюсе станет хорошим подарком государю. Надо ли говорить, какие это открывает возможности! Да и недоброжелатели с интриганами поутихнут.

Экспедиция готовилась в ужасной спешке. Чиновники то обещали государственную поддержку, то отказывали в ней. На страницах прессы развернулись бурные дискуссии о целесообразности экспедиции к Северному полюсу. Журналист «Нового времени» М.О. Меньшиков писал: «Седова я не знаю, и никто не знает. Если это частное предприятие - пожелаем успеха, но если национальное, если Государственная дума дает деньги, то надо подыскать других начальников, более солидных..

Ему отвечал известный исследователь Арктики, генерал А.И. Варнек, под начальством которого Седов плавал по Карскому морю: «Одно имя Г.Я. Седова, которого я давно знаю как выносливого и энергичного исследователя, дает право надеяться, что его предприятие, дорогое для русского национального чувства, увенчается успехом... Всегда, когда надо было найти кого-нибудь для исполнения трудного и ответственного дела, сопряженного иногда с немалой опасностью среди полярных льдов, мой выбор падал на него, и он исполнял эти поручения с полной энергией, необходимой осторожностью и знанием дела».

И все же государственной поддержки идея Седова не нашла. Специально созданная комиссия пришла к выводу, что расчеты Седова далеки от реальности. Тогда он обратился с призывом к общественности. При поддержке известного издателя Михаила Суворина был создан «Седовский комитет», который организовал сбор средств на экспедицию. Среди жертвователей были как простые люди, так и известные персоны: норвежский полярный исследователь Фритьоф Нансен, певец Федор Шаляпин.... Сам Николай II выделил десять тысяч рублей. Но все равно денег катастрофически не хватало, и тогда Суворин из собственных средств выдал Седову кредит, надеясь покрыть расходы за счет будущих эксклюзивных репортажей.

Теперь Седов уходил к полюсу в качестве должника, и без победы вернуться ему было никак невозможно. Правда, гидрографическое управление, в котором служил Седов, все-таки пошло навстречу: ему был предоставлен отпуск на два года с сохранением содержания. Седов в последний раз съездил на родину, в Кривую Косу, проститься с престарелыми родителями, братьями и сестрами, а затем отправился в Архангельск, снаряжать зафрахтованный корабль «Святой мученик Фока» и набирать команду.

План своей экспедиции Седов изложил в интервью газете «Елисаветградские новости» от 10 июля 1912 года: «С Земли Франца-Иосифа, отбухгы Теплиц-Бай, куда нас доставит «Св. Фока» к 15 августа текущего года, я предполагаю направиться к полюсу не ранее 1 марта будущего года, ибо до того времени там будет царить ночь. Беру с собой 60 собак, 4 каюка, нагруженных инструментами, нартами, лыжами и провиантом. Весь путь с Земли Иосифа до полюса рассчитываю пройти в 83 дня, делая в сутки в среднем 10 верст и, если все пойдет гладко, достигну полюса 26 мая 1913 года. Останусь там сутки-двое и на обратный путь кладу также 83 дня. Таким образом при благоприятном течении дел, уже в 20-х числах августа 1913 года я вернусь к покинутым мною на Земле Иосифа членам экспедиции и к этому же времени придет к Теплиц-Бай и «Св. Фока».

К полюсу Седов намеревался идти группой из четырех человек. Остальная часть экспедиции должна была остаться на Земле Франца-Иосифа для научных работ и ждать возвращения полюсной партии. После сумбурных сборов и борьбы с портовой администрацией, которая предъявляла требования одно абсурднее другого (например, отказывалась выпускать судно до тех пор, пока не будет назван порт назначения), экспедиция вышла из Архангельска. Было уже 15 августа. Близился конец навигации. А ведь 15 августа Седов предполагал быть уже в Теплиц-Бай. Планы рушились на глазах.

О том, чтобы дойти в этом году до Земли Франца-Иосифа, не могло быть и речи. «Фока» едва пробился сквозь льды к Новой Земле, где и встал на зимовку. По дороге, в поселке Ольгинском, заложенном несколько лет назад самим Седовым, с судна были списаны пять лишних матросов. На борту осталось 17 человек. По ходу плавания обнаружились недопоставки снаряжения, а многие продукты оказались испорчены. Завхоз и ветеринар Павел Кушаков записал в своем дневнике: «Искали все время фонарей, ламп - но ничего этого не нашли. Не нашли также ни одного чайника, ни одной походной кастрюли. Седов говорит, что все это было заказано, но, по всей вероятности, не выслано... Солонина оказывается гнилой, ее нельзя совершенно есть. Когда ее варишь, то в каютах стоит такой трупный запах, что мы должны все убегать. Треска оказалась тоже гнилой».

Большинство собак, особенно те, которых купили в Архангельске, оказались не приспособлены к условиям Крайнего Севера и вскоре погибли от холода. Интересно, что поставщиком этих собак был некто фон Вышимирский, фамилию которого Вениамин Каверин взял для нечистого на руку снабженца экспедиции капитана Татаринова в романе «Два капитана».

Во время зимовки 1912-1913 годов были совершены несколько санных походов по Новой Земле. Сам Седов с матросом Инютиным за два месяца обошел архипелаг с севера, заполнив на его карте последние белые пятна. Эта экспедиция показала, что и сам капитан, и его спутники, и даже оставшиеся собаки находятся в прекрасной форме. Если бы «Фока» сумел дойти до Земли Франца-Иосифа в этом году, полюс, без сомнения, был бы покорен. Но будем реалистами...

Реалистами оказались и все остальные члены экспедиции. 21 августа 1913 года «Святой Фока» вырвался из ледяного плена, но только судно вышло на открытую воду, офицеры подали Седову рапорт о том, что все они считают необходимым прервать экспедицию и взять курс на юг. Седов прочитал его с побледневшим лицом, а потом ушел к себе в каюту.

Невероятным усилием воли ему удалось мирно подавить этот «бунт на корабле». «Святой Фока» продолжил свой путь на север, но симпатий команды Седову это не прибавило. Вскоре корабль снова окружили льды, и 8 сентября 1913 года он встал на вторую зимовку у южной оконечности Земли Франца-Иосифа в бухте, которую назвали Тихой. До полюса - около тысячи километров. Слишком много...

Вторая зимовка оказалась гораздо суровее первой. От однообразной пищи люди начали болеть. Мысли у всех были только о скорейшем возвращении. И лишь один Седов рвался дальше, на север. Но и его здоровье тоже сильно пошатнулось. Он по нескольку дней не выходил из своей каюты, оставаясь в кровати. Невооруженным глазом было видно, что у капитана начинается цинга. А врач-ветеринар Кушаков, заместитель Седова по хозяйственной части, твердил одно: всего лишь легкий бронхит и обострение ревматизма. Казалось, что он специально хочет спровадить Седова с судна, чтобы самому остаться на нем полновластным хозяином.

В зимовье царила мрачная атмосфера. В успехе похода к полюсу сомневался даже самый близкий друг Седова - художник Пи-негин. Вот что он записал в своем дневнике за пять дней до прощания с капитаном: «Попытка Седова безумна. Пройти в пять с половиной месяцев почти 2000 километров без промежуточных складов с провиантом, рассчитанным на пять месяцев для людей и на два с половиной для собак? Однако, будь Седов здоров, как в прошлом году, - с такими молодцами, как Линник и Пустотный, на испытанных собаках он мог бы достичь большой широты.

Седов фанатик достижений, настойчив беспримерно. В нем есть жизненная черта: умение приспособляться и находить дорогу там, где другому положение представляется безвыходным. Мы не беспокоились бы особенно за участь вождя - будь он вполне здоров. Планы его всегда рассчитаны на подвиг; для подвига же нужны силы -теперь же сам Седов не знает точной меры их.. Все участвуют в последних сборах, но большинство не может не видеть, какого исхода можно ожидать. И все же в решение Седова начать борьбу никто не может вмешаться. Существует нечто, организовавшее наше предприятие: это нечто - воля Седова.

Противопоставить ей можно только восстание. Но кто примет на себя ответственность утверждать, что силы Седова не соответствуют его предприятию?» Некоторые из членов экспедиции даже предлагали связать Седова или запереть в каюте, лишь бы не пустить его на верную смерть. Говорили, что научные наблюдения и исследования, проведенные членами экспедиции за две зимовки, уже сами по себе являются прекрасными результатами, что поход к полюсу в этих условиях невозможен. В разговоре один на один Пи-негин рассказал Седову о настроениях в команде, о том, что идти дальше на север -это самоубийство, предлагал Седову хотя бы отложить выход на пару недель, пока он окончательно не поправится. Седов ответил: «Конечно же, я вижу все препятствия, но я верю в свою звезду».

Спустя некоторое время после гибели Седова географ экспедиции Владимир Визе, размышляя о причинах, подтолкнувших их капитана к этому самоубийственному походу, записал в своем дневнике: «Седов совершенно отчетливо осознавал, что возвращение его в Россию без серьезной попытки достигнуть полюса будет для него равносильно нравственной смерти. Возврата на Родину нет - там ждут его враги, которые закроют перед ним все двери и навсегда положат конец всем мечтам о большой работе исследователя, моряка, а этой работе Седов посвятил всю свою жизнь. Возвращение в Россию - это для Седова значило превратиться из храброго и честного моряка в посмешище для «белой кости».

Поэтому другого выхода, как идти к полюсу, даже если это равносильно самоубийству, Седов не видел. Сломать эту волю, выбравшую между смертью и позором первую, было нельзя». Итак, в воскресенье 2 февраля 1914 года Георгий Седов в сопровождении двух матросов - Григория Линника и Александра Пустошного - на трех нартах отправился покорять Северный полюс. Матросы были добровольцами. Что заставило их идти вместе с Седовым навстречу верной гибели? Или так велика была нравственная сила Седова, что он не только сам верил в свою звезду, но и заставлял поверить других?! Даже таких тертых калачей, как Линник.

Вот что писала газета «Архангельск» о Григории Линнике, представляя своим читателям участников экспедиции накануне ее отправки из Архангельска: «Г.В. Линник -26 лет, матрос, из Полтавской губернии, высокий блондин со слабой растительностью; человек, видавший виды. Линник плавал на Черном море и на Дальнем Востоке, побывал на Сахалине, участвовал в золотопромышленной экспедиции на реку Лену, изучил на Дальнем Востоке английский и китайский языки. Страстно любит путешествия. Он является единственным членом экспедиции, которому известно обращение с упряжными собаками».

Александру Пустотному был всего 21 год. Таких на флоте называют «салагами». Он только что окончил лоцманское учили-ше в Архангельске, и никаких особенных достижений в жизни у него пока не было, поэтому газета не написала о нем ничего. ...В десять утра на судне был отслужен молебен, Седов произнес речь, во время которой едва не разрыдался. Прослезились и многие члены команды. Она задокументирована: «Я выступаю в путь не таким крепким, как нужно и каким хотелось бы быть в этот важнейший момент... Но я прошу: не беспокойтесь о нашей участи. Если я слаб - спутники мои крепки.

Даром полярной природе мы не дадимся. Совсем не состояние здоровья беспокоит меня больше всего, а другое: выступление без тех средств, на какие я рассчитывал. Сегодня для нас и для России великий день. Но разве с таким снаряжением нужно идти к полюсу? Вместо шестидесяти собак у настолько двадцать четыре, одежда износилась, провиант истощен работами на Новой Земле, и сами мы не так крепки здоровьем, как нужно. Все это, конечно, не помешает нам исполнить свой долг. Я верю, что полюсная партия вернется благополучно, и мы тесной семьей, счастливые сознанием исполненного долга, вернемся на родину. Мне хочется сказать вам не прощайте, а до свидания!»

Были сделаны последние фото. Вся здоровая команда и офицеры несколько верст прошли за нартами, провожая своего капитана, и вскоре трое людей и 24 собаки остались наедине с белым безмолвием. И Седов, и Линник, и даже «салага» Пустотный во время своего короткого путешествия вели дневники. Именно эти записи являются сегодня единственными свидетельствами дальнейшей трагедии.

Первые несколько дней прошли более-менее нормально, несмотря на сильный встречный ветер, сплошные торосы и температуру под минус сорок. Во время похода по Новой Земле год назад бывало и хуже! Но вскоре Седова начала мучить одышка, у него кровоточили десны и распухли ноги, идти он самостоятельно не мог. Все-таки это была цинга. Его пришлось положить в спальный мешок и привязать к нартам. По ночам его бил озноб, поэтому керосинка, рассчитанная на несколько минут работы в день, горела постоянно, и топливо расходовалось бешеными темпами. Линник с Пустотным ежечасно растирали грудь и ноги больного спиртом.

Пополнить запасы топлива и подлечить капитана предполагалось в Теплиц-Бай, бухте на острове Рудольфа, где итальянская экспедиция герцога Абруццкого за несколько лет до этого оставила зимовье и кое-какие припасы. Но до Теплиц-Бай было еше несколько дней пути, да и не факт, что итальянцы оставили там именно то, что им было нужно, а Седову с каждым днем становилось все хуже и хуже. Он начал терять сознание, а у матросов от тяжелой работы стала идти носом и горлом кровь. В аптечке, которую им выдал «доктор» Кушаков, оказались только бинты, вазелин, глазные капли и порошок от головной боли.

В качестве лекарства Седову в чай добавляли немного коньяка, который по контракту с поставщиками нужно было распить на полюсе. Но помогало это мало. Вскоре Седов стал отказываться от пищи. Это уже было никуда не годно. Линник и Пустотный сначала намеками, а потом все более открыто и настойчиво стали предлагать Седову вернуться обратно, но тот пресекал любые разговоры о возвращении: «Идем строго на север. В Теплиц-Бай я за неделю поправлюсь!» Но когда терял сознание, бормотал в бреду: «Все пропало, все пропало...»

Последние три дня они уже никуда не шли. У Седова началась агония. Он страшно стонал и почти не приходил в сознание. 20 февраля около трех часов пополудни он произнес последние свои слова: «Боже мой, Боже мой... Линник, поддержи!» И скончался на руках у последнего. «Страх и жалость, в эту минуту мною овладевшие, никогда в жизни не изгладятся в моей памяти, - записал позднее в своем дневнике Линник. - Жалея в душе близкого человека, второго отца - начальника, минут пятнадцать я и Пустотный молча глядели друг на друга, затем я снял шапку, перекрестился и, вынув чистый платок, закрыл глаза своего начальника.

Раз в жизни своей в ту минуту я не знал, что предпринять и даже чувствовать, но начал дрожать от необъяснимого страха. Отчаиваться было безумно, и, когда жуткость первого впечатления понемногу начала отходить, я велел Пустошному достать для нас обоих меховые костюмы и сейчас же потушить примус, так как керосин у нас на исходе». Матросы приняли решение вернуться на судно. Бросив прямо на льду двое нарт и большую часть продовольствия и снаряжения (как видите, версия о голоде отпадает), они добрались до ближайшего берега (это был мыс Аук на острове Рудольфа) и похоронили тело своего капитана, завалив его камнями и положив в могилу флаг, который Седов собирался водрузить на Северном полюсе.

Над могилой поставили крест, сделанный из лыж Седова. Через две недели они вышли к «Святому Фоке», обмороженные и едва живые. Последние четыре дня нечем было обогревать палатку, почти все топливо было израсходовано во время болезни капитана. Из 24 собак уцелели 14. Да и те были едва живы. Страшно представить, что стало бы с экспедицией, если бы она, согласно воле Седова, продолжила движение к полюсу...

По окончании зимовки «Фока» вернулся в Архангельск, правда, для этого пришлось сжечь все палубные надстройки. Линника и Пустошного арестовали по подозрению в убийстве Седова, из-за чего по Архангельску и пошли слухи, будто бы они его то ли сами съели, то ли скормили собакам. Но после проведения перекрестных допросов и изучения дневника Седова матросы были оправданы. Впрочем, на экспедицию Седова уже всем - в том числе и столичному «Седовскому комитету» - было наплевать: началась Первая мировая война, и сводки с фронта вытеснили с передовиц газет новость и о гибели Седова, и о возвращении «Святого Фоки»... Научные материалы экспедиции тоже оказались никому не нужны, а ее имущество было продано с аукциона за бесценок. ...

В 1938 году сотрудниками советской авиабазы на острове Рудольфа были найдены остатки лыж, флага, меховой одежды, топорик-молоток и флагшток. На флагштоке можно было разобрать слова: «Polar Expedit. Sedow 1914». Самих же останков капитана нигде не было. Белые медведи тому виной или все-таки пресловутый «человеческий фактор», этого нам уже не узнать.

А флагшток из могилы Седова все-таки побывал на Северном полюсе. Когда 17 августа 1977 года советский атомоход «Арктика» достиг того места, куда так стремился Седов, там был установлен государственный флаг СССР, укрепленный на флагштоке, найденном на мысе Аук.

P.S. Начиная собирать материал для этой статьи, я был почти уверен в невменяемости Седова. Как можно было не замечать очевидных вещей и так остервенело идти навстречу своей гибели и, кроме того, вести за собой на смерть других людей? Но по мере изучения документов и воспоминаний других людей о нем передо мной вставала мощная, спокойная и надежная громада этого человека. Человека, столкнувшегося с непреодолимыми обстоятельствами. Не ударившегося в панику, не пошедшего на компромисс, а сумевшего принять эти непреодолимые обстоятельства и даже попытаться преодолеть их. Так капитан, встретив в океане смертельный напор белого шквала, направляет свой корабль прямо навстречу буре, потому что иного выхода у него просто нет.

Георгий Седов родился 5 мая 1877 года в селе Кривая Коса (ныне поселок Седово, Донецкой области), расположенное на берегу Азовского моря. Уже с восьми лет маленького Егорку отец Яков Евтеевич стал брать с собой на рыбный промысел, так что о получении образовании мальчик мог только мечтать. Но скоро мечта будущего мореплавателя сбылась.

Дом Седовых часто навещала учительница, которая заметила потенциал умного юноши и настояла на обучении мальчика. Георгий Седов трехлетний курс гимназии освоил за 2 года. После школы его отправили служить к местному священнику, где Георгию эта учеба давалась в тягость - Седова тянуло море. Узнав о мореходных школах в Таганроге и Ростове, юноша в мае 1894 года ушел из дома, прихватив с собой некоторые личные документы.

В Ростове начальник морского училища провел собеседование восемнадцатилетнего юношу, и убедившись в его грамотности пообещал зачислить, но при одном условии, Георгий Седов должен представить свидетельство о трехмесячном плавании на торговых судах. Юноша смог выполнить это требование, устроившись на пароход матросом. С прекрасными рекомендациями будущий мореплаватель прибыл к начальнику училища и незамедлительно был зачислен. Блестяще окончив обучение в 1898 году, Георгий Седов получил образование штурмана.

Молодого моряка сразу взяли помощником капитана на судно «Султан ». С этим кораблем Седова связывает много серьезных испытаний. Так, когда капитан неожиданно заболел, молодой штурман принял командование и в условиях сильного шторма привел торговое судно в пункт назначения. Заняв место капитана корабля, молодой мореплаватель получил незабываемый опыт. Походив некоторое время по морям, Георгий Седов в октябре 1901 года сдал экстерном экзамены за полный курс Петербургского морского корпуса и уже через год в чине поручика запаса был прикомандирован к Главному гидрографическому управлению. Так Георгий Седов стал исследователем.

В апреле 1903 года исследователь был отправлен в Архангельск, где принял участие в экспедиции по исследованию Новой Земли и берегов Карского моря. Проведя около года в этих краях, стало достаточно, чтобы «влюбиться» в Арктику навсегда.

На некоторое время исследовательскую работу прервала русско-японская война. Георгий Седов был направлен на Дальний Восток, где стал командиром миноносца. В течение всего периода флотоводец всем сердцем стремился на север, и только в 1908 году ему удалось вернуться в Петербург на прежнее место - в Главное гидрографическое управление.

Георгий Седов командир корабля

Спустя год усердной работы на Каспии Георгий Седов заинтересовался проблемой проходимости Северного морского пути, в результате чего его назначили старшим экспедиции для изучения устья реки Колыма и поиска в этом регионе удобного фарватера для торговых судов, следующих из Архангельска. За один год мореплавателю удалось описать и нанести на карту не только устье реки, но и берега моря и глубины его прибрежной части.

Вернувшись в Петербург, Георгий Седов прочитал доклад в Географическом обществе, где высказал мнение о пригодности низовий Колымы для судоходства. Также он предложил новый метод определения географических координат. После чего об исследователе заговорили всерьез. Он стал членом географического общества. Все это время мореплавателя не покидала мысль о путешествии к Северному полюсу.

На то время оба полюса уже были покорены, однако, между первооткрывателями Пири и Куком не прекращалась многолетняя дискуссия о первенстве покорения вершины планеты. Георгия Седова же удивлял тот факт, что никто из русских ни разу не предпринял попытку достигнуть Северного полюса, даже несмотря на то, что именно большая часть территории этого района граничит с Россией. И тогда исследователь решил подготовить свой проект, апеллируя к тому, что данные о влиянии процессов, происходящих в высоких широтах, очень важны для осознания климата в целом. На это мероприятие требовалось около 70000 рублей.

Госдума одобрила экспедицию и выделила в два раза больше средств. Старший лейтенант Седов был переведен из Адмиралтейства на флот, что можно было считать блестящим успехом. Несмотря на понижение в должности он попал в привилегированную касту морских офицеров. Однако Совет министров в разрешении проекта отказал, но для Седова это не стало преградой, и он организовал целую кампанию для сбора средств. С судном тоже помогли - во фрахт согласился передать зверопромышленник Дикин парусно-паровое судно под названием «Святой мученик Фока ». Это была двухмачтовая шхуна, построенная в Норвегии с развитым парусным вооружением, и имела дополнительную обшивку бортов. Одним словом все необходимое, что требовалось для плавания в северных широтах.

команда первопроходцев во главе с Седовым на шхуне «Святой мученик Фока»

Итак, с неимоверными усилиями Георгий Седов 27 августа 1912 года с мыслями, что первая русская экспедиции к Северному полюсу состоялась, вышел в открытое море.

До Новой Земли экспедиция добралась благополучно. Далее курс пролегал к земле Франца Иосифа, однако исследователям пришлось остаться на зимовку на Новой Земле. 352 дня шхуна «Святой мученик Фока» простояла скованная льдами. За это время команда подлатала корабль и в августе 1913 года экспедиция продолжила свой путь. Позже судно стало в бухте Тихой на острове Гукера на вторую зимовку. Это были долгие и холодные дни. В команде Георгия Седова уже многие были против мероприятия. Чтобы согреться и приготовить пищу жгли всё, что попадало под руку. Запасы угля были на исходе. Часть экипажа судна заболела цингой из-за недостатка витамина С в организме, также заболел и флотоводец Георгий Седов, но он не отступил. Да он собственно и не собирался этого делать, ведь в России его ждало банкротство - средства, взятые в долг, должны быть погашены гонораром за предоставленные материалы своих исследований. Георгий Седов в данной ситуации предпочел достичь своей цели любой ценой.

15 февраля 1914 года Седов с несколькими добровольцами отправился на собачьих упряжках к острову Рудольфа. Он планировал пешком дойти до самой северной точки планеты, водрузить флаг и по велению льдов вернуться на Новую Землю или Гренландию.

шхуна «Святой мученик Фока» во льдах

Ежедневно экспедиция проходила не более 15 км. В пути им мешал пронизывающий ветер, полынь и трещины. Силы постепенно покидали первооткрывателя, но он не сдавался. Спустя три недели сердце уже совсем истощенного организма Георгия Седова остановилось. На календаре было 5 марта 1914 года. Команда Георгия Яковлевича как подобает, похоронила на острове Рудольфа - самого северного острова северного архипелага. Через несколько дней ценой неимоверных усилий матросы вернулись на судно, а уже в августе 1914 года «Святой мученик Фока » прибыла в Архангельск.

После проведения медицинского освидетельствования всей команды было установлено, что на борту не осталось ни одного здорового человека. Специально созданная комиссия обнаружила, что на судне была полностью снята средняя палуба, а также вся деревянная обшивка кают. Появилось предположение, что Георгий Седов был убит, но информация не подтвердилась. Несмотря на трагические последствия, Георгий Седов вписал свое имя в историю мореплаваний и открытий, однако надо запомнить, что Арктика не прощает ошибок.

Все, кому довелось жить в советский период, помнят восторженные эпитеты в адрес первого российского путешественника, поставившего своей целью покорение Северного полюса, - Г. Я. Седова. Ему, выходцу из беднейших слоёв общества, ставили в заслугу энергию и целеустремлённость, позволившие деревенскому парню получить мировую известность. О результатах же его экспедиции старались не говорить, так как она закончилась трагически, продемонстрировав пример необдуманного и легкомысленного подхода к решению сложнейшей научной задачи.

Сын рыбака из бедной семьи

Будущий лейтенант военно-морского флота Георгий Седов был младшим сыном в многодетной семье Якова Евтеевича - рыбака с хутора Кривая Коса Донецкой области. Родился он 5 мая 1877 года. Седовы жили в крайней нужде, причиной которой были частые запои отца. Не спасало положение и то, что братья, а их было пятеро, нанимались на подённую работу к сельским богатеям - платили мальчишкам жалкие гроши.

Учиться Георгий начал поздно. Лишь когда ему исполнилось четырнадцать лет, родители отдали его в церковно-приходскую школу, где у него проявились незаурядные способности. Трёхлетний курс обучения подросток окончил за два года, получив при этом похвальный лист. Однако никаких светлых перемен в его жизни не наступило. Так же приходилось батрачить с утра до поздней ночи.

Дерзкая мечта

Освоив грамоту, Георгий увлёкся чтением, и у него родилась мечта стать капитаном дальнего плаванья - желание абсурдное и недостижимое для деревенского парня. Даже родители, узнав об этом, были категорически против подобной затеи. И вот тут ярко проявилась одна из основных черт его характера - необыкновенное упорство в достижении поставленной цели.

Втайне ото всех молодой человек стал готовиться к поездке в Ростов-на-Дону, где были открыты в то время мореходные курсы. Когда после длительных мытарств он, наконец, достиг цели своего первого в жизни путешествия, инспектор отнёсся к нему весьма доброжелательно, но в качестве испытания направил на несколько месяцев матросом на пароход «Труд», совершавший рейсы по Азовскому и Чёрному морям. Получив таким образом морское крещение, Георгий начал учёбу.

Капитан торгового судна

Через три года из стен училища вышел дипломированный штурман каботажного плавания Седов Георгий Яковлевич. Это был уже не прежний придавленный нуждой деревенский мальчишка, а специалист, знавший себе цену и имевший основания для гордости. В течение ближайшего времени он прошёл дополнительную подготовку и вскоре уже ходил капитаном на судне «Султан». Но хотелось большего. Стоя на капитанском мостике, Георгий Седов думал о морской науке и экспедиционной деятельности. Цель достижимая, но для этого требовалось перейти в военный флот.

Из гражданского флота в управление картографии

Расставшись со своим сухогрузом, молодой капитан отправился в Севастополь, где и поступил вольноопределяющимся в учебную команду. Вскоре ему присваивают звание поручика, и с рекомендательным письмом от инспектора мореходных курсов контр-адмирала А. К. Дриженко Георгий едет в Санкт-Петербург для работы в Главном картографическом управлении Адмиралтейства. Здесь открылся широкий простор для его исследовательской деятельности. В 1902 году формируется экспедиция по изучению Северного Ледовитого океана. Вместе с другими её участниками к и устью отправляется и Георгий Седов.

Биография его с этих пор выходит на совершенно иной уровень. Георгий Седов уже не просто моряк, каких множество на российском флоте, он - страстный исследователь, человек, одержимый жаждой открытий. На следующий год он в качестве помощника начальника экспедиции изучает Карское море и, познакомившись там с капитаном судна «Америка» Энтони Фиала, заражается от него идеей покорения Северного полюса. Но в скором времени начинается русско-японская война, и столь амбициозные планы приходится отложить.

Военная служба и женитьба

Вместо дальних путешествий жизнь уготовила ему в военные годы службу в Сибирской военной флотилии, а по окончании боевых действий - работу помощником лоцмейстера Николаевской-на-Амуре крепости. Здесь за заслуги в работе по улучшению условий судоходства на Амуре старший лейтенант Георгий Седов был пожалован третьей степени.

В 1909 году в его личной жизни происходит радостное событие. Вернувшись в Санкт-Петербург, он вскоре знакомится со своей будущей женой Верой Валерьяновной Май-Маевской, которая приходилась племянницей видному военачальнику тех лет генералу В. З. Май-Маевскому. На следующий год в Адмиралтейском соборе столицы совершилось таинство венчания, ставшее не только началом счастливой супружеской жизни, но и открывшее ему двери в высшее общество.

Болезненное самолюбие, требующее удовлетворения

Биографы путешественника расходятся во мнении насчет того, в этот период в нём начала с особой отчётливостью проявляться черта, послужившая впоследствии одной из причин его трагической гибели. Поднявшись из самых социальных низов общества и оказавшись среди столичной аристократии, Седов постоянно был склонен видеть в отношении к себе со стороны окружающих некоторое пренебрежение как к выскочке и человеку не их круга. Были ли к тому реальные предпосылки, или подобное суждение явилось плодом больного самолюбия - сказать трудно, но все, кто его знал лично, отмечали в его характере излишнюю ранимость и амбициозность. Говорили, что ради самоутверждения он способен был на самые необдуманные действия, которых было немало.

Стала одним из звеньев этой цепи. Работы по её подготовке начались в 1912 году. К тому времени уже два американца объявили о покорении полюса, и Седов не мог претендовать на лавры первооткрывателя, но такое путешествие, совершённое именно в этот год, он счёл для себя необходимым. Дело в том, что в 1913 году должны были состояться торжества, связанные с трёхсотлетием Дома Романовых, и российский флаг на крайней северной точке земного шара мог явиться прекрасным подарком государю, а сам путешественник заработал бы непререкаемый авторитет и славу.

Резонное мнение учёных-гидрографов

Чтобы уложиться к предстоящему юбилею, нужно было спешить, так как времени оставалось крайне мало. Прежде всего для подготовки экспедиции требовались деньги, и немалые. Подав заявку в Главное Гидрографическое управление, Седов получил вежливый, но категорический отказ. Учёные мужи тактично указывали ему на всю авантюрность задуманного плана, ссылаясь на то, что при отсутствии достаточных технических средств, академических знаний и специалистов в этой области одного энтузиазма недостаточно.

Отказ был расценён как проявление высокомерной чванливости к выходцу из народа и ещё больше возбудил в нём желание во что бы то ни стало доказать всем «кто есть кто». О несерьёзности задуманного свидетельствует его статья, опубликованная в одном из столичных журналов. В ней Седов пишет, что, не ставя перед собой каких-либо «особых научных задач», желает просто достичь полюса, как будто речь идёт о спортивном достижении.

Поспешные и бестолковые сборы

Но если природа отказала ему в благоразумии, то с лихвой наделила энергией. Обратившись через печать к широкой общественности, Седов сумел в короткий срок собрать требуемые средства среди добровольных жертвователей. Идея была настолько захватывающей, что даже государь сделал частный взнос в десять тысяч рублей, что составило двадцать процентов от требуемой суммы.

На собранные деньги была куплена старая парусно-паровая шхуна «Святой великомученик Фока», которую пришлось ремонтировать и приводить в надлежащий вид. Спешка - плохой помощник, и с самого начала это сказалось на подготовке экспедиции. Не удалось не только собрать профессиональный экипаж моряков, но не смогли даже найти настоящих ездовых собак и уже в Архангельске ловили на улицах бездомных дворняг. Выручило то, что в последний момент прислали их из Тобольска. Купцы, пользуясь случаем, подсунули самые негодные продукты, большинство из которых пришлось выбросить. В довершение всех бед выяснилось, что грузоподъёмность судна не позволяет взять на борт все запасы провианта, часть которого так и осталась на причале.

Два года среди полярных льдов

Так или иначе, но 14 августа 1912 года судно вышло из Архангельска и взяло курс в открытое море. Их путешествие длилось два года. Дважды безрассудные смельчаки совершали зимовки среди ледяных торосов, погружённых во мрак полярной ночи. Но даже в таких условиях они не теряли времени даром и составляли географические карты и описания всех участков побережья, где им довелось побывать. Во время второй зимовки была отправлена в Архангельск группа моряков с бумагами для пересылки в Географическое общество Петербурга. В них содержались результаты исследований и просьба прислать судно с запасом продовольствия и другого провианта, что так и не было выполнено.

Трагический конец экспедиции

Решающий штурм Северного полюса начался 2 февраля 1914 года. В этот день русский исследователь Георгий Седов и два матроса из его команды вышли из бухты Тихой и на собачьей упряжке направились на север. Ещё до начала пути все они страдали цингой, а через несколько дней состояние Георгия Яковлевича резко ухудшилось. Он не смог идти, приказал привязать себя к нартам, а 20 февраля 1914 года умер. Из предстоявших им двух тысяч километров санного пути к этому моменту было пройдено лишь двести.

По официальной версии, матросы, прежде чем повернуть назад, похоронили его, сделав в снегу могилу и поставив на ней крест из лыж. Но есть и другая версия происшедшего, опирающаяся на вполне достоверные сведения. Её в свое время изложил директор музея истории Арктического Морского института Г. Попов. Чтобы матросам добраться живыми до берега, им нужны были работоспособные ездовые собаки, которые к тому времени уже падали от голода. Находясь на грани смерти, матросы расчленили труп своего командира, и его останками кормили собак. Сколь бы кощунственным это ни казалось, но так им удалось выжить.

Память, оставшаяся потомкам

В историю науки путешественник Седов Георгий Яковлевич вошёл как неутомимый гидрограф и исследователь Северного Ледовитого океана. Сын бедного рыбака, он стал офицером флота, членом Русского географического и астрономического общества, был награждён несколькими орденами. В советский период Георгий Седов, открытия которого легли в копилку отечественной науки, являлся символом освоения Севера. Его память увековечена в названиях улиц многих городов. На карте можно увидеть географические объекты, названные в честь Георгия Седова. Его имя носил знаменитый ледокол. Когда-то дрейф «Георгия Седова», затёртого во льдах океана, оказался в центре внимания не только общественности нашей страны, но и всего мира.

Сегодня многие герои прошлых лет отошли на второй план, уступив веяниям нового времени. Однако Седов Георгий Яковлевич останется в нашей истории как самоотверженный путешественник, человек непреклонной воли и несгибаемого характера. Он всегда ставил перед собой сверхзадачи, и не его вина, что последняя стоила ему жизни.

Российский гидрограф и полярный исследователь. В 1912 году организовал экспедицию к Северному полюсу на судне "Святой Фока". Зимовал на Новой Земле и Земле Франца-Иосифа. Пытался достигнуть полюса на собачьих упряжках. Умер близ острова Рудольфа.

Георгий Седов родился в семье азовского рыбака с Кривой Косы. В семье было девять детей. Отец ушел на заработки и пропал на годы. С семи лет пришлось Ерке рыбачить, ходить на поденщину в поле.

До четырнадцати лет он был неграмотен, а потом, когда вернулся отец, кончил за два года трехклассную церковноприходскую школу и... убежал из дома.

В двадцать один год Седов получил диплом штурмана дальнего плавания, в двадцать четыре экстерном сдал экзамен и был произведен в поручики по Адмиралтейству, направлен в гидрографическую экспедицию Северного Ледовитого океана.

В экспедиционных плаваниях Седов зарекомендовал себя блестяще. Георгий Яковлевич становится помощником начальника экспедиции. Биографы утверждают, что еще в 1903 году он впервые задумался о достижении полюса, когда познакомился в Архангельске с участниками американской полюсной экспедиции Циглера -- Фиала. Это вполне вероятно. Но начинается русско-японская война, и он подает рапорт об откомандировании его на Дальний Восток. Седов командует миноноской № 48, которая несет сторожевую вахту в Амурском заливе. А в 1906 году его назначают помощником лоцмейстера Николаевской-на-Амуре крепости.

В газете "Уссурийская жизнь" молодой гидрограф выступает со статьями, в которых подчеркивает "значение Северного океанского пути для России", призывает к его освоению.

В 1908-1910 годах Седов работал в экспедиции Каспийского моря, затем проводил на Колыме обследование устья реки, а на Новой Земле картировал Крестовую Губу, где был заложен Ольгинский поселок.

Летом 1910 года, как раз перед экспедицией на Новую Землю, Седов женился на Вере Валерьяновне Май-Маевской.

По ее воспоминаниям, вернувшись с Новой Земли, Седов начал постоянно говорить о полюсной экспедиции. Но его вновь посылают на Каспий. Только 9 (22) марта 1912 года он подает докладную записку начальнику Главного гидрографического управления генерал-лейтенанту А. И. Вилькицкому: "Горячие порывы у русских людей к открытию Северного полюса проявлялись еще во времена Ломоносова и не угасли до сих пор. Амундсен желает во что бы то ни стало оставить честь открытия за Норвегией и Северного полюса. Он хочет идти в 1913 году, а мы пойдем в этом году и докажем всему миру, что и русские способны на этот подвиг..."

Газеты восторженно приняли идею Первой русской экспедиции к Северному полюсу. Седова поддержали А. И. Вилькицкий, морской министр России И. К. Григорович. Николай II отнесся к плану экспедиции с пониманием. Седову был предоставлен двухлетний отпуск с сохранением содержания, из капитанов по Адмиралтейству он был переведен во флот с чином старшего лейтенанта. Сменив серебряные погоны гидрографа на золотые, сын азовского рыбака был, можно сказать, введен в высший свет.

Однако вскоре Георгия Яковлевича поджидало горькое разочарование. Специально созданная при Гидрографическом управлении комиссия резко и во многом справедливо раскритиковала план экспедиции. К 1912 году Георгий Яковлевич много и успешно поработал на Севере, но он не знал зимней Арктики, не имел никакого опыта движения по дрейфующим льдам. Отсюда и проистекали все промахи разработанного им плана. У Каньи, например, была сотня собак и два вспомогательных отряда. У Пири - двести пятьдесят собак и четыре вспомогательных отряда. По плану Седова переход к полюсу должны были осуществить всего три человека с тридцатью девятью собаками.

К тому же, стремясь "опередить" Амундсена, Георгий Яковлевич намечал срок выхода экспедиции на I июля. Времени на подготовку было явно недостаточно.

В конце мая Седов подготовил новый, уточненный план экспедиции. Количество собак увеличивалось теперь до шестидесяти, а груз был уменьшен с 3,25 до 2,18 пуда на одну собаку (около 38 килограммов). Но дневной рацион собаки пришлось снизить с 1 до 0,6 фунта (приблизительно до 250 граммов). Так что и в новом плане были явно нереальные цифры. Весь поход к полюсу и обратно должен был теперь продолжаться 172 дня - без малого шесть месяцев! Однако Седов верил в свои силы, в силы русского человека. "Кому же, как не нам, привыкшим к работе на морозе, заселившим Север, дойти и до полюса? И я говорю: полюс будет завоеван русскими..."

Комиссия отвергла планы Седова. Император пожаловал 10тысяч рублей, но правительство отказалось выделить деньги на экспедицию.

Может быть, объявить подписку? В газетах печатаются объявления. Кто-то жертвует сто рублей, кто-то несколько копеек. Создан комитет по подготовке экспедиции, во главе которого становятся издатели.

Бесконечное число самых неожиданных, самых нелепых препятствий пришлось преодолеть Седову во время подготовки экспедиции. Судно "Святой мученик Фока" удалось, например, зафрахтовать только 10 июля.

26 августа "Святой Фока" переведен из Соломбальской гавани к Соборной пристани Архангельска, а уже на следующий день - торжественные проводы, молебен, льется шампанское...

По плану "Фока" должен был доставить отряд Седова на Землю Франца-Иосифа и вернуться в Архангельск. Однако из-за позднего выхода выполнить план не удалось. Судно было затерто льдами у северо-западного побережья Новой Земли.

Нелегкой была эта зимовка: не хватало теплой одежды (ею был обеспечен только полюсный отряд), не хватало многих необходимейших "мелочей". Из-за спешки при сборах никто не знал даже, что взято, а что так и не успели получить.

Выяснилось, что поставщики жестоко обманули Седова. Солонина оказалась гнилой, как и треска.

Несмотря ни на что, Георгий Яковлевич не терял бодрости духа и даже подумывал идти к полюсу с Новой Земли. Участники экспедиции проводили разнообразные наблюдения и совершили несколько санных походов, существенно уточнив карту Новой Земли. Сам Седов вместе с боцманом А. И. Инютиным прошел со съемкой около семисот километров и впервые закартировал северное побережье архипелага. Это путешествие было очень нелегким - Георгий Яковлевич обморозил несколько пальцев на ногах, похудел на 15 килограммов.

"На обратном пути жизнь наша была трудна, больше - мучительна, ужасна, - писал он жене. - Около одного большого ледника... оторвало сильным ветром лед вплотную и унесло в море. Образовалась полынья шириной сажен 200. Эта полынья благодаря большому морозу покрылась тонким слоем льда (1,5 вершка). Так как нам деваться некуда было - либо идти назад, либо жить по ту сторону полыньи, обойти нельзя, либо переправляться, я решился на последнее. Сам пошел вперед, пробивая палкой лед и тем выбирая себе дорогу, а матросу приказал точно следовать с нартой по моим следам. Я уже благополучно переходил на другую сторону и в душе радовался, что нам удается переправиться, как вдруг слышу крик. Оглянулся: вижу нарту, собак и человека болтающимися в воде. Я поторопился, как только можно было, на помощь, но, не дойдя до человека шагов 10, сам провалился по грудь. Матрос просит помощи, а я сам в ней нуждаюсь.

Не было никакой надежды на спасение. Лед обламывался, не за что было хвататься. Дул резкий холодный ветер со снегом, морозу - 12,5°. Члены коченели. Но Господь, по-видимому, был к нам милостив. Мы выползли снова на лед, подобрались с большой осторожностью к собакам, вцепились в постромки обеими руками, и я крикнул на собак изо всей силы, как только мог: "Прррр..." (вперед). Собаки рванулись, и нарта выскочила на лед, а затем с большой осторожностью добрались до берега..."

В начале лета пять человек во главе с капитаном Н. П. Захаровым ушли на юг, чтобы добраться до ближайшего становища, а оттуда в Архангельск. На судне кончался уголь. Седов надеялся, что еще летом 1913 года комитет сумеет обеспечить доставку угля и других припасов на Землю Франца-Иосифа.

Когда "Фока" в 1912 году не вернулся, в России раздавались голоса, призывавшие к организации спасательной экспедиции. Ведь на "Фоке" не было радиостанции, и судьба его оставалась неизвестной. Предполагали худшее.

Седов был полон решимости во что бы то ни стало продолжить плавание к берегам Земли Франца-Иосифа и оттуда идти к полюсу. Но прошло лето, а льды все еще держали "Фоку" в плену, точнее, уже не "Фоку", а "Михаила Суворина": во время зимовки Седов переименовал "Святого Фоку" в честь редактора газеты "Новое время".

Офицеры экспедиции посчитали достижение Земли Франца-Иосифа очень маловероятным и призвали Седова повернуть назад. Это был ультиматум, почти бунт на корабле.

Но Седов повел судно вперед! Несколько дней начальник экспедиции практически не сходил с мостика. Лавировали в тяжелых льдах, жгли в топке бревна, доски, старые ящики. И все-таки они пробились! "Больших трудов стоило старому дряхлому судну добраться до этих широт, тем более что на пути встретилось нам столько льду, сколько ни одна экспедиция, кажется, не встречала...". На вторую зимовку судно встало в бухте Тихой на острове Гукера. Надвигалась полярная ночь. Условия жизни были на этот раз крайне тяжелыми. Помещения едва отапливались, в каютах лежал лед, и одеяла по утрам нередко примерзали к переборкам. Многие продукты уже кончились.

Свежего мяса добыть удавалось редко. Пришлось есть и полутухлую солонину. В подборе пищевых рационов тоже сказались и спешка при подготовке, и отсутствие опыта у Георгия Яковлевича.

Первая зимовка прошла относительно благополучно, но в бухте Тихой болели почти все, только трое оставались здоровыми. Кровоточили десны, многие жаловались на одышку, на странные "ревматические" боли, некоторые едва передвигались на опухших скрюченных ногах. Болен был и Георгий Яковлевич; иногда он целыми"днями не выходил из каюты. "Совсем разбиты ноги ревматизмом, -день за днем читаем мы в его дневнике. - Я по-прежнему слаб, кашляю отчаянно... Испытываю какое-то болезненное состояние... Опять ноги простудил, опять.голени болят..."

Несмотря на болезнь, несмотря на то, что еще первой зимой большинство ездовых собак погибло, Седов продолжал подготовку к полюсному походу. Пожалуй, никто, кроме самого Георгия Яковлевича, не верил, что есть малейшие шансы на успех. Выход был назначен на 2 (15) февраля 1914 года. Вместе с Седовым шли два матроса - Григорий Васильевич Линник и Александр Матвеевич Пустошный.

В 12 часов при температуре - 20° под пушечные выстрелы отвалили от судна к полюсу. Провожали нас верст пять вся здоровая команда и офицеры. Сначала дорога была плохая, но зато собакам помогала команда, а затем дорога улучшилась, а в конце Гукера встретили огромные ропаки, через которые пришлось переправляться благодаря наступившей темноте с большим препятствием; нарты опрокидывались, и люди падали. Я с больными ногами полетел несколько раз...

3 февраля. В 9 снялись с лагеря. Дорога скверная. Выпало много снега, и нарты врезаются в него. Собаки еле тащат. Подвигаемся тихо, тормозом является также третья нарта, которая без человека. Холод собачий -35°, при этом ветерок прямо в лоб... Ноги мои поправляются, слава,Богу.

4 февраля. В 9 снялись. В полдень чудная красная желанная заря. Дорога несколько лучше, снег утрамбовало. Собаки идут хорошо, хотя третий день ни чего не едят, сало медвежье есть отказались, сегодня дали галет - съели!.. Сегодня было здорово холодно. Я шел в рубашке, сильно продрог. Спасаемся приму сом, жжем керосину около двух фунтов в день...

5 февраля. ...В общем сегодня дорога выпала отвратительная, много рыхлого снега и ропаков. К вечеру... было адски холодно, а я умудрился и сегодня шагать в рубашке, ибо в полушубке тяжело. Продрог снова, в особенности замерзла холка, спина, плечи. Кашляю, тяжело очень при большом морозе дышать на ходу, приходится глубоко втягивать в грудь холодный воздух; боюсь простудить легкие...

7 февраля. ...Сегодня термометр минимальный показал - 40°. Дорога была ужасно мучительна, ропаки и рыхлый глубокий снег. Страшно тяжело было идти, а в особенности мне. больному. Собаки, бедняжки, не знали, куда свои морды прятать... От двух до четырех была вьюга. Это окончательно нас убило, мы едва продвигались вперед. Я все время оттирал лицо и все-таки не усмотрел, как немного"обморозил нос...

10 февраля. В 9 двинулись дальше. Я до того оказался слаб благодаря бронхиту, что не мог десяти шагов пройти вперед. Сидел опять на нарте. Адски промерз, так как был одет для ходу. Кажется, еще больше усилил простуду, ибо стала болеть грудь и все ниже в правой стороне, страшно лихорадит. Дорога была скверная, а я все-таки был вынужден управлять своей нартой, был настоящим мучеником. Сейчас в палатке при огне очень дурно себя чувствую. Ужасно боюсь, чтобы не получить воспаление легких. У Пустошного шла кровь ртом и носом. У Линника сильно мерзли ноги. Сегодня был.особенно холодный день.

13 февраля, 13-е число неудачное, как вообще. Снялись в 9 и пошли в тумане (идет снег). Дорога тяжелая, собаки еле везут, ничего не видно... В 5 часов остановились ночевать. Вечером пришел медведь к палатке, огромный, собаки его погнали. Я, несмотря на болезнь, пошел с Линником на собачий лай. Пройдя кое-как около двух верст, мы нашли медведя сидящим в лунке, окруженного собаками. Я несколько раз стрелял в него с аршинного расстояния, но ружье так замерзло, что не дало ни одного выстрела. Когда пошли мы, разочарованные, назад, то я уже двигаться не мог, так плохо себя чувствовал. Пришлось остаться с собаками сторожить медведя, а Линник пошел за нартой. Вскоре медведь выскочил из лунки и побежал... собака за ним. Часа через два меня нашла нарта и привезла, как труп, в палатку. Здоровье свое ухудшил, а тут еще нужно залезать в замерзший обледенелый мешок.

14 февраля. Сегодня в 9 часов потащились дальше. Снег, туман, ничего не видать, собаки не везут - караул. Протащились около трёх-четырех верст и стали лагерем... Здоровье мое очень скверно, вчерашний медведь ухудшил его...

16 февраля... Болен я адски и никуда не гожусь. Сегодня опять мне будут растирать ноги спиртом. Питаюсь только одним компотом и водой, другого ничего душа не принимает.

Увидели выше гор впервые милое, родное солнце. Ах, как оно красиво и хорошо! При виде его в нас весь мир перевернулся. Привет тебе, чудеснейшее чудо природы! Посвети близким на родине, как мы ютимся в палатке, больные, удрученные, под 82° северной широты!"

Матросы похоронили Седова на острове Рудольфа, самом северном острове самого северного нашего архипелага. Вместо гроба - два парусиновых мешка, в изголовье - крест, сделанный из лыж. В могилу положили флаг, который Седов мечтал водрузить на полюсе.

24 февраля (9 марта) Линник и Пустошный двинулись в обратный путь. В упряжке оставалось 14 собак. Керосину - на 5 варок. Эконрмя горючее, они ели мерзлое сало, вместо чая пили холодную воду, растапливая снег дыханием. Через пять дней керосин кончился.

Вечером все собрались вместе. Читали дневник Седова, потом Линник рассказывал о последних днях Георгия Яковлевича.

Именем Седова названы архипелаг и остров, мыс и пик, пролив, два залива, две бухты... Именем его назван поселок Седова (бывшая Кривая Коса), где он родился и где открыт музей Георгия Яковлевича Седова. Улица Седова есть в Москве" и во многих других городах и поселках. Именем Седова называли и называют корабли. Так, например, в историю полярных путешествий вошел героический, длившийся 812 суток дрейф ледокольного парохода "Георгий Седов", который пересек Северный Ледовитый океан.

История семьи
Костя 02.09.2007 08:06:40

Моя бабушка по отцу Седова Анна Александровна, говорила о том, что Георгий Яковлевич Седов, был ее дядей. Не знаю, на сколько это правда, но мне хотелось бы больше узнать о родственниках великого исследователя. Быть может найду хоть кого-то по линии отца Круглова Сергея Васильевича. Если создатели сайта могут мне в этом помочь, то я буду искренне благодарен. Сохранить историю своей семьи, наверняка приятно каждому, тем более, если в роду были великие люди. Заранее спасибо! Круглов Константин Сергеевич.

Родился на хуторе Кривая Коса (Область Войска Донского , ныне посёлок Седово в Новоазовском районе Донецкой области). В семье было четверо сыновей: Михаил, Иван, Василий и Георгий (Егор), а также пятеро дочерей: Меланья, Авдотья, Екатерина, Мария и Анна . Отец, Яков Евтеевич Седов, был родом из Полтавской губернии и занимался ловлей рыбы и пилкой леса . Когда он уходил в запой, пропивал имущество и семья Седовых жила впроголодь, когда выходил из запоя, активно работал и семья начинала жить сносно .

Георгий с восьми лет занимался с отцом рыбной ловлей, ходил на подённую работу, работал в поле. После того как отец ушёл из семьи на три года, мать - Наталья Степановна - нанималась на подёнщину, так как семья стала голодать. Старший брат Михаил в это время уже работал, но зарабатывал мало , младшие братья - Василий и Георгий - помогали матери. Вскоре после ухода отца от воспаления лёгких умер Василий, после чего Георгия отдали в батраки зажиточному казаку , у которого он работал за еду. У казака мальчик пас быков, веял зерно, возил грузы . Дела семьи немного улучшились после возвращения отца.

После трёх лет обучения в мореходных классах Седов в 1899 году получил диплом штурмана каботажного плавания и устроился работать шкипером на небольшой сухогруз . 14 марта 1899 года в Поти он сдал экзамен и получил диплом штурмана дальнего плавания, после чего был назначен на пароход «Султан» . В одном из плаваний хозяин судна поставил его капитаном и предложил направить судно на камни, чтобы получить за него страховую премию. Георгий Яковлевич отказался и привёл в Новороссийский порт доверенное ему судно в целости. После этого молодой капитан получил расчёт и остался без работы . Он не нашёл работы, кроме того, хотел заниматься морской наукой и экспедиционной деятельностью , для чего нужно было перейти в военный флот.

Служба

Учёный принял Седова ласково и даже заставил поселиться у себя, пока не удастся поступить на службу. Дриженко и друг его гидрограф Варнек помогли преодолеть препятствия, возникшие при хлопотах о разрешении крестьянскому сыну держать экзамен за курс Морского корпуса. Рассказывал Седов, что его друзья и покровители добились сначала какого-то предварительного испытания… Официальный экзамен сдал блестяще и был произведён в чин поручика по Адмиралтейству… По совету Дриженко Седов поступил на службу в Главное гидрографическое управление.

Деятельность Седова получила высокую оценку со стороны руководителя экспедиции гидрографа А. И. Варнека :

Всегда, когда надо было найти кого-нибудь для исполнения трудного и ответственного дела, сопряжённого иногда с немалой опасностью, мой выбор падал на него, и он исполнял эти поручения с полной энергией, необходимой осторожностью и знанием дела.

Во время русско-японской войны Седов командовал миноноской № 48 Сибирской военной флотилии , которая несла сторожевую вахту в Амурском заливе .

Своей женитьбой, как считал Седов, он максимально приблизился к «высшему свету».

В научных обществах

Собранные во время экспедиционных работ материалы Георгий Яковлевич передал в учреждения науки и музеи .

Причина и цели экспедиции

Принципиальным условием экспедиции Седов почему-то считал необходимость опередить на полюсе Амундсена , хотя неудачно завершившаяся попытка последнего достичь Северного полюса была предпринята лишь в 1918 году в экспедиции на судне «Мод ».

Сам Седов допустил при подготовке экспедиции «шапкозакидательские» высказывания и охарактеризовал цели экспедиции как чисто спортивно-политические:

"В очерке, напечатанном в «Синем журнале» и без ложной скромности названном «Как я открою Северный полюс» , он позволил себе по́ходя свысока отозваться о знаменитой экспедиции на «Фраме» (при этом не назвав имени Нансена). Там же Седов написал, что не преследует «особых научных задач», а желает «прежде всего открыть Северный полюс» "

В одном из фельетонов того времени была даже такая реплика:

«Как Америку, Северный полюс можно открыть только один раз. Так что непонятно, о чём хлопочет Седов, поскольку Пири уже был на полюсе»

Несмотря на серьёзную критику, первоначально цель была поддержана правительством.

План экспедиции и её финансирование

Изначально экспедиция предполагала государственное финансирование.

Рассмотрев представленный Седовым план достижения Северного полюса, комиссия Главного Гидрографического управления его отвергла из-за его абсолютной фантастичности и нереальности, и в выделении средств отказала, хотя в комиссию входили многие специалисты, очень благожелательно настроенные по отношению к Г. Я. Седову (например, А. И. Варнек) и даже откровенно покровительствующий ему Ф. К. Дриженко.

Запрос на выделение 50 тысяч рублей, направленный в Государственную Думу по инициативе «Русской национальной партии», также получил отказ .

При поддержке Ф. К. Дриженко Седову был предоставлен по службе отпуск на два года с сохранением содержания .

Седов, при активной поддержке газеты «Новое время » и её совладельца М. А. Суворина , организовал сбор добровольных пожертвований на нужды экспедиции. Многочисленные публикации в «Новом времени» вызвали в России большой общественный резонанс. Частный взнос - в размере 10 тысяч рублей - сделал также император Николай II . Суворин выдал экспедиции деньги в кредит.

Подготовка экспедиции

Многое из заказанного снаряжения не было готово в срок… Наспех была набрана команда, профессиональных моряков в ней было мало. Наспех было закуплено продовольствие, причём архангельские купцы воспользовались спешкой и подсунули недоброкачественные продукты. Наспех в Архангельске были закуплены по сильно завышенной цене собаки - простые дворняжки. К счастью, вовремя подоспела свора прекрасных ездовых собак, заблаговременно закупленных в Западной Сибири.

Перед выходом экспедиции некоторые участники её указывали Седову на неуместность включения солонины в список основных пищевых продуктов экспедиции. Но Седов был упрямый человек и от солонины не отказался, сославшись на то, что в военном флоте и гидрографических экспедициях всегда употребляли солонину.

Состав экспедиции

7 человек экспедиции Седова

Окончательный офицерский состав экспедиции был таков:

Первая навигация и зимовка

Схематичное изображение маршрута шхуны «Михаил Суворин» («Святой великомученик Фока») в 1912-1914 годах

После выхода из Архангельска Г. Я. Седов переименовал «Святого великомученика Фоку» в «Михаила Суворина».

Врач П. Г. Кушаков уже в ходе экспедиции так обрисовал ситуацию с припасами в своём дневнике:

Искали всё время фонарей, ламп - но ничего этого не нашли. Не нашли также ни одного чайника, ни одной походной кастрюли. Седов говорит, что всё это было заказано, но, по всей вероятности, не выслано… Солонина оказывается гнилой, её нельзя совершенно есть. Когда её варишь, то в каютах стоит такой трупный запах, что мы должны все убегать. Треска оказалась тоже гнилой.

По пути судно попало в шторм и потеряло две шлюпки и часть размещённого на палубе груза . Во время остановки у поселения Ольгинское в бухте Крестовая губа на Новой Земле ещё 5 членов экипажа списались с судна и остались дожидаться рейсового парохода, который подходил к становищу два раза в год.

Зимовка «Св. Фоки» у Новой Земли

Вторая навигация и зимовка

Отправившуюся в прошлом году к северному полюсу экспедицию лейтенанта Г. Я. Седова считали погибшей и уже готовились снарядить новую экспедицию для её розысков, как вдруг из её состава недавно вернулись больными пять человек вместе с пом. капитана П. Н. Захаровым, который привез от Седова его доклад Географическому обществу с фотографическими снимками. П. Н. Захаров заявил, что все участники экспедиции живы и здоровы. Он оставил экспедицию Седова 9 июня у Панкратьевых островов. Известный исследователь полярных стран Нансен выразил на днях свое мнение, что русское общество обязано позаботиться о судьбе экспедиции и с открытием навигации послать Седову вспомогательное судно с запасом провизии.

Группа Захарова достигла Архангельска в полном составе, но здоровье матроса Катарина уже было подорвано, и он вскоре умер во время лечения в Ялте . Из-за позднего прибытия группы Захарова и отсутствия денег в кассе комитета помощь экспедиции не была выслана.

В 1913 году был открыт и назван Г. Я. Седовым мыс Дриженко (в честь Ф. К. Дриженко) у северной оконечности Новой Земли , в Баренцевом море .

Поход на полюс

Альтернативная версия смерти и погребения Г. Я. Седова

Геннадий Попов, заведующий музеем истории Арктического Морского Института им. В. И. Воронина, в 2010 году предложил альтернативную версию захоронения тела Георгия Седова, ссылаясь на слова Ксении Петровны Гемп , отец которой, Петр Герардович Минейко, был знаком с Седовым и оказывал посильную помощь при подготовке последней экспедиции.

Суть версии: вскоре после возвращения шхуны «Святой великомученик Фока» в Архангельск в их квартиру пришли матросы Г. Линник и А. Пустошный, сопровождавшие Г. Я. Седова. Линник и Пустошный рассказали, что они вынуждены были пойти на крайнюю меру - расчленив тело покойного начальника экспедиции, они стали скармливать его собакам, которые смогли дотащить траурную упряжку до мыса Аук острова Рудольфа. Чтобы в дальнейшем как-то оправдаться перед людьми за содеянное, матросы соорудили подобие захоронения из собранных камней, но часть их разбросали поблизости - в надежде на то, что все это в дальнейшем даст повод тем, кто обнаружит место «захоронения» Г. Я. Седова, свалить всю вину на белых медведей. Время показало, что так все и произошло в конце 1920-х годов .

Возвращение экспедиции

На пути на юг «Михаил Суворин» испытывал жестокую нехватку топлива для паровой машины . Экипажу пришлось порубить на дрова мебель, палубные надстройки и даже переборки судна. Судно добралось до рыбацкого становища Рында на Мурмане 15 августа 1914 года в полуразрушенном состоянии. Дальнейший путь в Архангельск члены экспедиции проделали на рейсовом пассажирском пароходе «Император Николай II» - за счёт капитана парохода, поскольку ни у кого из полярников не было денег. По возвращении в Архангельск матросы Линник и Пустошный подозревались в убийстве Седова, но после расследования их отпустили .

23 августа 1914 года в Спасо-Преображенском всей гвардии соборе была отслужена панихида по скончавшемуся Г. Я. Седову, на которой присутствовали в числе собравшихся его вдова В. В. Седова и генерал-лейтенант Ф. К. Дриженко.

Поиск экспедиции Седова

К 1914 году сразу три русские арктические экспедиции: Г. Я. Седова, Г. Л. Брусилова и В. А. Русанова считались пропавшими без вести. 18 января 1914 года Совет министров дал указание морскому министерству предпринять их поиски . Главным гидрографическим управлением были организованы несколько поисковых экспедиций.

«Андромеда» под командованием Г. И. Поспелова исследовала место первой зимовки «Святого Фоки», которое было известно из отчёта Н. П. Захарова, но обнаружила там лишь каирн с запиской Седова от 22 августа 1913 года о намерении продолжать движение на север.

Для поисков экспедиции Седова впервые в мировой истории использовалась полярная авиация: лётчик Ян Нагурский на гидросамолёте «Фарман МФ-11» исследовал с воздуха льды и побережье Новой Земли на протяжении около 1060 км .

«Герта» под командованием Ислямова на своём пути к острову Нортбрук разминулась с возвращавшимся в это же время в Архангельск «Святым Фокой», но обнаружила записку, оставленную на базе Джексона . Ислямов объявил о принадлежности Земли Франца-Иосифа России.

«Эклипсу», в свою очередь, потребовалась помощь во время зимовки 1914-1915 годов у северо-западного побережья полуострова Таймыр . Эвакуацию части моряков с «Эклипса» произвела сухопутная экспедиция на оленях под руководством Н. А. Бегичева .

Освободившись от льдов, «Эклипс» достиг острова Уединения и осенью 1915 года поднял на нём российский флаг.

Память

Названы в честь Седова

Улицы в городах: Днепропетровск, Запорожье, Мурманск, Казань, Киев, Липецк , Москва , Новосибирск, Пермь, Ростове-на-Дону, Санкт-Петербург , Севастополь, Северодвинск, Таганрог, Тула, Тюмень, Камышин, Седово, Новоазовское, проспект в Екатеринбурге , набережная в Архангельске.

В средней общеобразовательной школе № 336 (г. Санкт-Петербург, ул. Седова, 66) расположен Музей Арктики. Началом Музея принято считать школьную выставку, открытую в 1969 году и посвящённую экспедиции Г. Я. Седова. На фасаде школьного здания висит памятная доска, установленная в честь Седова.

В художественной литературе

Он умирал, сжимая компас верный.
Природа мёртвая, закованная льдом,
Лежала вкруг него, и солнца лик пещерный
Через туман просвечивал с трудом.

Н. Заболоцкий. Седов

С Георгием Седовым у персонажа похожи внешность, характер и взгляды. Совпадает также часть биографии: детство в Приазовье , начало морской карьеры и факты плавания «Святого Фоки», выпуск брошюры «Женщина на море». Во время работы над романом Вениамин Каверин консультировался у Николая Пинегина по вопросам географии и узнал от него много сведений из биографии Седова, которые и вошли в роман .

Кстати сказать, Николай Антоныч не только со мной разговаривал о своём двоюродном брате. Это была его любимая тема. Он утверждал, что всю жизнь заботился о нём, начиная с детских лет, в Геническе, на берегу Азовского моря. Двоюродный брат был из бедной рыбачьей семьи и, если бы не Николай Антоныч, так и остался бы рыбаком, как его отец, дед и все предки до седьмого колена. Николай Антоныч, «заметив в мальчике недюжинные способности и пристрастие к чтению», перетащил его из Геническа в Ростов-на-Дону и стал хлопотать, чтобы брата приняли в мореходные классы. Зимой он выплачивал ему «ежемесячное пособие», а летом устраивал матросом на суда, ходившие между Батумом и Новороссийском. При его непосредственном участии брат поступил охотником на флот и сдал экзамен на морского прапорщика. С большим трудом Николай Антоныч выхлопотал для него разрешение держать за курс морского училища, а потом помог деньгами, когда по окончании училища брату нужно было заказать себе новую форму.

В. Каверин. Два капитана

С непостижимым чувством я рассказывал о нём! Как будто не он, а я был этот мальчик, родившийся в бедной рыбачьей семье на берегу Азовского моря. Как будто не он, а я в юности ходил матросом на нефтеналивных судах между Батумом и Новороссийском. Как будто не он, а я выдержал экзамен на «морского прапорщика» и потом служил в Гидрографическом управлении, с гордым равнодушием перенося высокомерное непризнание офицерства. Как будто не он, а я делал заметки на полях нансеновских книг и гениальная мысль: «Лёд сам решит задачу» была записана моей рукой. Как будто его история окончилась не поражением и безвестной смертью, а победой и счастьем. И друзья, и враги, и любовь повторились снова, но жизнь стала иной, и победили не враги, а друзья и любовь.

В. Каверин. Два капитана

В описании экспедиции капитана Татаринова использованы факты из экспедиции Георгия Седова: поставка негодных собак и припасов, снятие судовладельцем команды перед отплытием, невозможность найти радиста при радиотелеграфе добытом с трудом, обнаружение пропилов в обшивке судна. Цитируется доклад Седова гидрографическому управлению. В то же время в романе есть упоминание реальной экспедиции Седова - она подобрала штурмана из экспедиции Татаринова.

В фольклоре полярников

Художественный фильм

Съёмочная группа

Музей Седова

В музее хранятся оригинальные экспонаты со «Святого Фоки» - части обшивки корабля, совковая лопата, найденная на месте гибели Г. Я. Седова на острове Рудольфа , части фотоаппарата и бритва, принадлежавшие участнику экспедиции художнику Н. В. Пинегину, а также копии счетов на добровольные пожертвования от граждан для покупки еды и собак, фотографии, карта полярной экспедиции.

Скульптуры и памятные знаки

Крест, установленный Седовым на Новой Земле в бухте Тихой

Сохранились астрономические знаки экспедиции Седова, которые во время зимовки 1912-1913 годов были установлены на мысе Обсерваторий (полуостров Панкратьева), мысе Желания (с надписью «Л-ть Съдовъ 1913 г. 20 апреля Е…»), на берегу залива Седова и представляют собой деревянные кресты с перекладиной .

В 1938 году зимовщики полярной станции на острове Рудольфа нашли на мысе Аук флагшток и флаг, которые Георгий Яковлевич мечтал установить на Северном полюсе . На медном кольце древка была надпись латиницей «Sedov Pol. Exped. 1914». Это древко в 1977 году было установлено на Северном полюсе участниками похода атомного ледокола «Арктика » .

В 1955 году заслуженный художник России Валентин Андреевич Михалёв выполнил в белом мраморе портрет Георгия Яковлевича Седова. В портрете воплощена идея противостояния арктической природы и мужества и воли человека .

Газета «Советская культура» писала об этой скульптуре:

Прекрасный портрет Георгия Седова создал скульптор В. Михалёв. Это большое, настоящее искусство. От портрета веет романтикой северных походов, как будто слышишь шум льдов и плеск холодных северных вод… Это живой, борющийся человек, с горячим и твёрдым сердцем, непокорный, волевой, настойчивый, великий путешественник и романтик.

- «Советская культура»

Михалёв посвятил Седову также обобщённый аллегорический образ-символ «Реквием».

В 1977 году на скалистом островке около мыса Столбовой был установлен памятный знак в честь гидрографической экспедиции Г. Я. Седова, который представляет собой металлическое сооружение высотой около трёх метров.

Седову установлены памятники в Москве, Ростове-на-Дону и Седово. Памятник в Ростове-на-Дону находится между Ворошиловским проспектом и переулком Чехова и представляет собой бронзовый бюст на высоком постаменте из белого мрамора. Автор памятника - скульптор Николай Ваганович Аведиков. Седов изображён во время полярной экспедиции, из овального башлыка выглядывает угловатое изнурённое лицо со строгими глазами, излучающими веру в своё дело .

В филателии

Сохранились почтовые конверты Комитета для снаряжения экспедиций к Северному полюсу и по исследованию русских полярных стран, который в 1912 году собирал средства на снаряжение экспедиции .

Марка в честь 100-летия была выпущена 25 января 1977 года . Художник: П. Бендель. 3 мая 1977 года в честь столетия Седова производилось также специальное гашение в Архангельске и Седово .

Почтой СССР и Украины выпускались художественные маркированные конверты в честь Седова. 20 января 1977 года вышел почтовый конверт, посвящённый столетию со дня рождения Седова. Художник: П. Бендель. В 1997 году, в год 120-летия Седова был выпущен конверт работы художника Г. Заднепряного .

5 мая 2002 года Новоазовский узел связи провёл в Седово ещё одно специальное гашение, которое было посвящено 125-летию со дня рождения Седова .

Конверт «80 лет первой русской экспедиции к Северному полюсу» со специальным гашением «Экспедиция Г. Я. Седова к Северному полюсу»

Почтовый конверт в честь 120-летия с дня рождения Седова

Односторонняя почтовая карточка со специальным гашением в честь 125-летия Седова

Портрет Седова изображен на почтовом конверте «Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана»

Почтовый конверт научно-исследовательской дрейфующей станции «Северный Полюс - 22»



Ледокольный пароход «Г. Седов»

Примечания

1. Каневский З. М. Не сотвори себе кумира // Природа . - 1988. - № 8. - С. 71-79.
2. Василий старше Георгия на один год
3. Лыкошин Б. А. В родном Приазовье // Георгий Седов. - Ростов-на-Дону: Ростовское книжное издательство, 1977. - 80 с. - 20 000 экз.
4. Альтер М. С. Шаги к мечте: Очерк о нашем земляке-первопроходце Арктики Г. Я. Седове. - Донецк: Шилтон, 2007. - 32 с.
5. В книге Альтера фото подписано как «Курсант Седов во время учёбы в Ростовских мореходных классах», что соответствует 1884-1889 годам. В книге Ю. А. Сенкевича и А. В. Шумилова «Их позвал горизонт» снимок датирован 16 декабря 1909 года. Влядимир Лях считает , что фотография, вероятно, была сделана после 1901 года.
6. В настоящее время - Ростовский-на-Дону морской колледж им. Г. Я. Седова
7. Нагорный С. Г. Седов. - М .: Молодая Гвардия, 1939. - 232 с. - (Жизнь замечательных людей).
8. Сергеев И. Северная Одиссея, или Последняя экспедиция лейтенанта Седова // Моделист-Конструктор . - 1986. - В. 9.
9. Колотило Л. Г. Фёдор Кириллович Дриженко (1858-1922). - СПб.: Наука, 1997. - 128 с. - С. 86-93. - ISBN 5-02-024722-7 .
10. Пинегин Н. В . Полярный исследователь Г. Я. Седов. - Ростов: Ростовское областное книжное издательство, 1940. - С. 84-85.
11. Лыкошин Б. А. Моряк, офицер, гидрограф // Георгий Седов. - Ростов-на-Дону: Ростовское книжное издательство, 1977. - 80 с. - 20 000 экз.
12. Василий Щепетнёв Попытка подвига . Компьютерра-Онлайн (11 июля 2009 года). Проверено 20 декабря 2009.
13. Колотило Л. Г. Фёдор Кириллович Дриженко (1858-1922). - СПб.: Наука, 1997. - 128 с. - ISBN 5-02-024722-7 .
14. Григорьев Г. К. Дороги ведут в Арктику. - М.: Мысль, 1969. - С. 46.
15. Здесь и далее даты указаны по Юлианскому календарю .
16. Колотило Л. Г. Фёдор Кириллович Дриженко (1858-1922). - СПб.: Наука, 1997. - 128 с. - С. 92. - ISBN 5-02-024722-7 .
17. Седов Г. А. Как я открою Северный полюс // Синий журнал. - 1912. - № 13. - С. 6-7.
18. Каневский З. М. Загадки и трагедии Арктики. - М.: Знание, 1991. - 192 с. - ISBN 5-07-001317-3 .
19. Гречук Н. Рубль для экспедиции Седова // Санкт-Петербургские Ведомости . - 26 августа 2000. - № 158(2308).
20. Лыкошин Б. А. Полюс зовёт // Георгий Седов. - Ростов-на-Дону: Ростовское книжное издательство, 1977. - 80 с. - 20 000 экз.
21. Ореховский В. Латвийский след на карте мира . Час (27.08.2009). Архивировано из первоисточника 26 января 2012. Проверено 18 января 2010.
22. Сенкевич Ю. А., Шумилов А. В. Их позвал горизонт. - М .: Мысль, 1987. - 213 с.
23. Экспедиция Седова к Северному полюсу . История Военно-морского флота России и Советского Союза. Архивировано из первоисточника 26 января 2012. Проверено 20 декабря 2009.
24. На данный момент не удаётся найти дополнительных данных о биографии Захарова, однако известно, что Мартиньш Зандерс в своих воспоминаниях называет его «пожилым человеком».